5 декабря 2018 года в рамках 16-дневной кампании «Насилию нет оправдания», проводимой с 25 ноября по 10 декабря Евразийской женской сетью по СПИДу (далее — ЕЖСС), в г.Бишкек состоялось пресс-кафе, в котором приняли участие представители Министерства здравоохранения Кыргызской Республики, мэрии г. Бишкек, неправительственных организаций и СМИ.
Как рассказала страновая представительница ЕЖСС в Кыргызстане Бактыгуль Шукурова, вопросы гендерного обусловленного насилия остаются актуальными, как во всём мире, так и в Кыргызстане. Несмотря на гендерно чувствительное законодательство и меры, направленные на преодоление гендерного насилия, в стране отсутствуют устойчивые программы и в недостаточной степени работают механизмы по преодолению стереотипов, как в поведении, так и в отношении к насилию со стороны государственных структур, местного сообщества и близкого окружения жертв насилия.
Наиболее уязвимыми к насилию становятся женщины из ключевых групп населения, в том числе и женщины, употребляющие наркотики и женщины, оказывающие секс-услуги. Насилие против них носит системный характер и осуществляется также сотрудниками правоохранительных органов и представителями других государственных организаций, в функции которых входит защита прав человека и оказание услуг, независимо от рода деятельности, особенностей поведения и ряда других факторов.
«Я впервые столкнулась с насилием, когда была участковым врачом, — рассказала участник встречи начальник Управления обеспечения системы здравоохранения г.Бишкек Лидия Мухамедшина. — Это был 1985 год, и я была удивлена, когда меня вызвала, казалось бы, благополучная женщина и на вопрос «Что Вас беспокоит?», она молча раскрыла свой халатик и на ней не было живого места, — один сплошной синяк. Она была вся избита: бедра, спина, только лицо не было затронуто побоями. Я спросила, почему она не обратилась в травматологию, и она рассказала, что её муж майор милиции пришел домой пьяный, взял ремень, зажал между ног и нещадно бил её стороной бляшки. Сама она работала учительницей и очень меня просила выписать больничный лист с диагнозом «ОРЗ», потому что она не может показаться в таком виде в школе, там все знают, что у неё благополучная семья, а муж отоспится и будет нормальным, ведь он – добытчик, у него карьерный рост, и она не хочет что-то менять. На вопрос «часто ли он её избивает?», пациентка ответила «да», т.е. это было системное физическое насилие в отношении супруги, и она это терпела. При этом даже травматолог и милиционер могли сказать, зачем тебе сор из избы выносить, «муж и жена одна сатана» и фактически уговаривали жертву забрать заявление, перемолчать и перетерпеть. И только в начале 2000 года стали об этом говорить громко, и посредством народной инициативы в 2003 году был принят закон, и наша страна признала, что есть насилие, и это был прорыв.
В 2010 году мы издали распоряжение о социальной мобилизации против насилия в целом. Когда мы проводили координационные советы на местном уровне, то увидели, что чаще всего с бытовым насилием сталкиваются пожилые люди, женщины, дети и люди с ограниченными возможностями здоровья. Тогда мы стали обучать медицинских и социальных работников, участковых милиционеров, чтобы быстро внедрить модель перенаправления и реально узнать, сколько у нас фактов насилия. Всем известно, как это обычно происходит, когда случается факт насилия: вызывают милицию, потом под давлением и угроз близких людей женщина забирает заявление.
Временные охранные ордера были внедрены давно, но они не работали, потому что Закон о борьбе с домашним насилием был принят в 2003 году, а новая редакция уже в 2017 году. Нормы не работали, хотя они и были защитой жертвы от насильника. Многосекторальный подход должен оставаться, и в этой связи на неправительственном секторе лежит повышенная ответственность, чтобы у гражданского общества была сформирована какая-то социальная совесть. Плюс, конечно, каждый гражданин должен чувствовать свою ответственность за свое здоровье.
С 2010 года в г.Бишкек действует модель оперативного реагирования на насилие, в которой задействованы медицинские и социальные работники, педагоги, психологи, работники правоохранительных органов и т.д. Допустим, случился факт насилия, любой горожанин может позвонить по телефону доверия или позвонить в 102 или вызвать врача и будет работать система перенаправления. Совсем недавно мы получили специальный автомобиль для органов социальной защиты, и он будет служить круглосуточно.
Ежегодная кампания против насилия поддерживается органами местного самоуправления, мы работаем в тесном взаимодействии с неправительственными организациями. У насилия есть корневые причины:
- Нарушение прав человека.
- Злоупотребление властью.
- Гендерное неравенство.
Пока эти причины не будут изучены и не искоренены, мы будем иметь факты насилия в нашем обществе. ВИЧ/СПИД, как здоровье, транспорт и даже транспортировка бытовых отходов (кто как выбрасывает и формирует бытовые отходы), тоже имеет гендерные аспекты. По последним данным, ВИЧ-инфекция в КР продолжает распространяться, но по сравнению с былыми годами ситуация изменилась, потому что сейчас есть АРТ-терапия, но к сожалению, в обществе пока еще остаются стигма и дискриминация.
В Кыргызстане, по данным на 1 ноября 2018 года, зарегистрировано 8 679 человек, живущих с ВИЧ (включая иностранцев). Из них граждан республики – 8 214. В Кыргызстане в последние 2-3 года ежегодно выявляется более 600-700 человек с ВИЧ-инфекцией. Более 65% — это половой путь передачи инфекции.
Согласно статистике, с 2010 года по сегодняшний день наблюдается рост (в три раза) зарегистрированных случаев инфицирования ВИЧ, среди них женщины дают рост в четыре раза. Это говорит о том, что женщина всё-таки остается больше уязвимой к этой инфекции. Подтверждено научными исследованиями, что там, где выше индекс насилия, — распространение ВИЧ-инфекции идет быстрее.
Как известно, существуют разные виды насилия. Когда женщина зависима от своей второй половинки, она имеет намного меньше шансов регулировать свою беременность и планировать семью, больше подвержена риску иметь ВИЧ. Время показало, что заражение ВИЧ, как правило, идет от близкого человека, и женщина в данном случае более уязвима. По последним данным, 80% женщин приобрели ВИЧ от близких партнеров, мужей и гражданских мужей.
По словам директора Общественного фонда «Астерия» Ирен Ермолаевой, для работающих с сообществом женщин НПО, которые маргинализуются в обществе и имеют пересекающиеся формы насилия, эта работа очень важна, так как права человека и насилие гораздо выше в группе женщин с ВИЧ, чем среди общего населения, потому что здесь еще наслаивается стигма и дискриминация. Очень важно говорить о проблемах с открытыми лицами, это очень тяжело, когда любое отличие, связанное с медициной или социальным статусом, или еще с чем-либо, начинает демонизироваться через информационные каналы, соответственно и общество так же начинает относиться к таким людям. Поэтому очень важно работать со СМИ, чтобы влиять на общественное мнение в плане снижения стигмы и дискриминации.
Когда мы говорим о насилии среди уязвимых групп и, в частности, ВИЧ-позитивных женщин, мы должны учитывать тот факт, что если женщина стигматизируется в обществе, то её доступ к помощи уже больше чем на 50% будет закрыт. Если есть проблемы насилия, то их нельзя делить на те, где женщина, якобы, сама виновата и где не виновата. Не навешивая ярлыки статуса ВИЧ или потребления психоактивных веществ, в любом случае помощь должна быть оказана.
«Наверно, это самое трагичное, когда женщина переживает беременность, роды и плюс имеет статус ВИЧ, — сказала руководитель объединения юридических лиц «Ассоциация «Страновая сеть людей, живущих с ВИЧ» Евгения Калиниченко. — Ситуация, конечно, меняется, и словосочетание ВИЧ/СПИД уже никого так не пугает, как раньше, тем не менее, она еще недостаточно хороша. Еще остаются стигма и насилие. Мы уже третий год работаем с врачами и проводим для них тренинги по формированию толерантного отношения, но иногда прямо на тренинге хочется кричать «Мама!», настолько еще непонятны нашим доктором какие-то элементарные вещи. Если в 2009 году беременную женщину с ВИЧ госпитализировали в отдельную палату с красной карточкой, на которой было написано «изолятор», сегодня, конечно, такого уже нет. Ни у одной женщины, которая прошла через нашу организацию и принимала АРТ-терапию, нет ВИЧ-позитивного ребенка. У женщин с ВИЧ и принимающих АРТ-терапию нет необходимости предупреждать всех подряд о своем статусе. С одной стороны, все меры безопасности по всем существующим правилам и стандартам должны быть в любом случае соблюдены, а с другой, — если она об этом заявит, ей просто могут отказать и не предоставить необходимую услугу».
Материал предоставила Бактыгуль Шукурова, Кыргызстан
