Год назад Яну осудили на 2 года. Приговор звучал так: “Признать виновной в заражении другого лица, с корыстным умыслом ВИЧ лицом, знавшим о наличии у него этого заболевания, т.е. в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 157 УК Республики Беларусь. Назначить наказание в виде ограничения свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа сроком на два года.”

“Жертвой” Яны стал ее муж, с которым они вместе счастливо прожили на тот момент 5 лет, и имели совместного ребенка. Обвинение Яне предъявил не муж, а следователи, с подачи медицинских работников СПИД-центра. Надо ли говорить, что в этом случае нарушили права и Яны, и ее мужа. И таких ситуаций в Беларуси больше сотни за год.

Разговор начинает сама Яна:
Расскажу предысторию. В 2008 году я впервые забеременела. От другого мужчины, не моего нынешнего мужа — с ним мы тогда еще даже не были знакомы. Я встречалась с молодым человеком, у нас были серьезные отношения. И так получилось, что я попала на сохранение — срок был еще очень маленький, но уже намечались проблемы. В гинекологии у меня взяли кровь на анализ, и через некоторое время сообщили, что у меня ВИЧ.

Конечно же, это был шок. Мне не с кем было об этом поговорить, я испугалась, что мой ребенок родится больным, напилась всякой химии — не помню названия, но помню что этим веществом травят колорадских жуков. И хотя меня откачали, и с плодом было все в порядке, и даже врач сказала что у ребенка большие шансы родиться здоровым — после такой химической атаки на организм я не рискнула оставлять ребенка. Сделала аборт. С молодым человеком рассталась. Это было в августе. А зимой стала на учет в СПИД-центр, перед этим пересдавала кровь трижды — все думала что какая-то ошибка. Но потом приняла ситуацию и смирилась.

Спустя какое-то время познакомилась с будущим мужем. Он мне понравился, но я не знала как быть, стоит ли вообще строить отношения, учитывая мой диагноз. Он звонил, я не брала трубку. Через две недели согласилась на свидание, на котором сразу же рассказала о своем диагнозе — тут или “да”, или “нет”. Зачем тянуть?

Как он отреагировал?

Он думал несколько дней, переваривал информацию. Потом сказал что ВИЧ не имеет значения. Главное — человек. Через некоторое время стали встречаться уже серьезно, потом расписались. В 2012 году я забеременела. Когда я пошла становиться на учет, кровь взяли и у мужа — он тоже оказался положительным.

Вы не пользовались презервативами?

Нет, муж не захотел.

А терапию Вы еще не принимали?

Врач мне не назначала. Сказала что еще рано, мой уровень СД4 еще был в норме.

Как произошло, что Вам предъявили обвинение без согласия на то мужа?

Муж заболел и пошел в поликлинику к терапевту. Так как у него ВИЧ, его направили еще и к инфекционисту. После визита к инфекционисту закрутилось — санэпидемстанция, участковый… Вызывали, брали показания — где, когда, с кем спал. После участкового направили в следственный комитет. Следователь сразу сказал: “Берите адвоката, если не хотите чтобы Вашу жену посадили”.

Мне сложно представить, что вы пережили в связи с этим обвинением…

Стыд. Мы пережили огромный стыд. Мы живем в маленьком городе, здесь все друг друга знают. У всех, от участкового до суда, есть свои знакомые. Нам стыдно было выходить на улицу.

Адвокат помог вам?

Мне больше помогла общественная организация. Я шла от следователя, и позвонила своей знакомой. Через нее вышла на Татьяну и Анатолия, рассказала о ситуации. Татьяна даже на суд ко мне приезжала, выступала как общественный защитник.

Как изменилась Ваша жизнь после вынесения приговора?

Соседи косились — почему это к нам милиция приезжает. А они могли и в 11, и в 12 ночи приехать — проверяли, дома ли, соблюдаю ли режим. Сперва дважды в неделю приезжали, потом раз в две недели, сейчас 1 раз в 2 месяца.

Есть ограничения по передвижению: в свой выходной я могу выехать в город с 10:00 до 12:00. Я живу на окраине, пока до центра доеду, уже 40 минут проходит. С дочкой не реально в выходные ни в кино сходить, ни на аттракционы. В рабочие дни у меня есть 1 час на дорогу до работы, и 2 часа на дорогу домой. Вот в магазин могу зайти, купить что-то на ужин.

В гости ни к кому не хожу, и ко мне никто не приходит — я и не хочу. Вдруг милиция придет в это время, как я им объяснять буду? Только иногда сестры ко мне приезжают.

Родители знают?

Нет. Ни мои, ни мужа. Мы ничего не говорили — но статусе, ни о суде. Они живут в другом городе. Когда был весь этот процесс с судом, и была вероятность того, что меня могут закрыть, мы придумали что расскажем им сказку, что я уехала на заработки.

А как дочка реагирует на милицию? Что вы ей говорите, когда они домой приходят?

Говорю что это с мой работы, проверяют, все ли в порядке.

Как с работой? Наверняка и на работе узнали, с такой оглаской.

Я сама призналась, потому что потребовались справки с места работы для суда. На удивление, мой начальник отреагировал очень по-человечески. сказал, что всякое в жизни может быть. Когда мне нужны были деньги на адвоката, он мне выплачивал зарплату, когда я просила — и наперед в том числе. Позже, когда фирма распалась, я еще некоторое время при нем работала, потом уже мы окончательно прекратили свою деятельность, и у меня подвернулся такой момент, что я стала работать в общественной организации — помогаю людям, которые оказались в такой же ситуации, как и я.

Есть обращения?

Да, сейчас у нас есть девушка, которую мы сопровождаем, ей недавно предъявили обвинение. Похожая ситуация на мою. И еще одна — до суда она не обращалась, уже после позвонила, мы встретились. После вынесения приговора я ей только моральную поддержку оказать могу.

Какие у Вас перспективы? Могут ли досрочное освобождение сделать?

Да, если нет нарушений, то могут через год пересмотреть дело. 9 ноября год будет. Адвокат сказала, как подойдет срок, с ней связаться. Пока у меня нарушений не было. Вот жду 9 ноября…

——————————————————————————————————————————————————

 

Интервью записала: Алина Ярославская

Редакция: Светлана Мороз